План стран БРИКС по созданию конкурента доллару США обречен на провал даже без мер избранного президента.
В 2023 году лидеры Бразилии и других стран БРИКС того времени — Китая, Индии, России и Южной Африки — обсудили сотрудничество по новой общей валюте. Президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва был ярым сторонником альтернативы доллару США, доминирующей мировой валюте на протяжении последних 75 лет, а президент России Владимир Путин публично продвигал эту идею во время саммита БРИКС в октябре, размахивая символической банкнотой БРИКС. Новые члены блока — Египет, Эфиопия, Иран и Объединенные Арабские Эмираты — предположительно также будут включены в новую совместную валюту.
Предложенный вызов доллару уже вызвал гнев избранного президента США Дональда Трампа, который пригрозил ввести карательные пошлины в размере 100% для стран, которые откажутся от доллара США. В конце прошлого месяца Трамп предостерег страны БРИКС от создания или поддержки альтернативной резервной валюты. «Мы требуем от этих стран обязательства, что они не будут создавать новую валюту БРИКС и не будут поддерживать никакую другую валюту для замены могущественного доллара США, или они столкнутся с пошлинами в размере 100%», — заявил он на своей платформе социальных сетей Truth Social.
Этот ультиматум следует за угрозами Трампа ввести 25% тариф на Мексику и Канаду, если они не прекратят контрабанду фентанила в США, 60% тариф на китайские товары и 10-20% тариф на других торговых партнеров. Несмотря на бахвальство Трампа, эти все более экстремальные угрозы не приведут ни к одной из его самопровозглашенных успешных «сделок».
Хотя риторика Трампа свидетельствует о том, что он рассматривает валюту БРИКС как серьезную угрозу, такой проект, скорее всего, в любом случае потерпит неудачу, независимо от его действий или ультиматумов.
Если предлагаемая валюта будет существовать наряду с национальными валютами стран БРИКС, она не получит поддержки . Успешная международная валюта требует домашней базы. Вот почему английский, а не эсперанто, стал мировым языком общения, и почему специальные права заимствования (СДР) — резервный актив Международного валютного фонда, стоимость которого основана на корзине основных валют — не добились успеха в качестве международной валюты.
Таким образом, для того чтобы объединение БРИКС могло конкурировать с долларом США, странам-членам необходимо будет сформировать полноценный валютный союз, отказавшись от своих национальных валют и создав единый центральный банк для надзора за новыми деньгами.
Но экономики стран БРИКС слишком сильно отличаются друг от друга, чтобы валютный союз мог эффективно функционировать. Успешные валютные союзы обычно формируются небольшими, взаимосвязанными экономиками, которые активно торгуют друг с другом и имеют общие цели, культурные связи, коррелированные деловые циклы и относительно интегрированные рынки труда.
Когда экономики стран-членов слишком разнятся, одна из них может впасть в рецессию, а другая перегреться. В валютном союзе страны-члены должны отказаться от контроля над своей денежной массой, процентными ставками и обменным курсом, что ограничивает их способность реагировать на циклические экономические колебания. При отсутствии альтернативных механизмов корректировки, таких как возросшая мобильность рабочей силы и сильная политическая приверженность, эти различия могут привести к значительным разногласиям и ненужной макроэкономической нестабильности.
Примерами успешных валютных союзов являются зоны франка КФА, включающие государства Западной и Центральной Африки, которые используют общую валюту, привязанную к евро, и Восточно-карибский валютный союз, который состоит из англоязычных островов, таких как Ангилья, Антигуа и Барбуда. Эти союзы работают, потому что их членами являются небольшие соседние страны, которые имеют общие культурные и исторические корни. Например, крупнейшим членом КФА является Кот-д’Ивуар, ВВП которого меньше , чем у Буффало, штат Нью-Йорк .
Заметным исключением, конечно, является еврозона. Но хотя она состоит из относительно крупных экономик, ее 20 членов также имеют общие границы, поддерживают интегрированные экономики и связаны общей приверженностью видению мирной, единой Европы. Несмотря на это, европейские страны, такие как Великобритания, Швеция и Норвегия, решили остаться за пределами еврозоны, а периферийные члены, такие как Греция, с трудом приспосабливались к ограничениям денежной смирительной рубашки евро.
Некоторые региональные блоки долго обсуждали принятие общей валюты, но не достигли большого прогресса. В 2001 году Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (GCC), состоящий из шести членов, объявил о планах создания валютного союза к 2010 году, но план не был реализован. Если даже небольшие, культурно связанные и циклически коррелированные страны GCC не желали отказываться от своего валютного суверенитета, то у предлагаемой валюты БРИКС мало шансов.
Многие из стран БРИК+ большие. Они охватывают четыре континента. Они говорят на разных языках. И их границы исторически были источниками конфликта, а не экономической интеграции. Например, Китай и Индия были втянуты в затяжное военное противостояние вдоль их общей границы в Гималаях, прежде чем достигли хрупкого перемирия в октябре.
Также существует небольшая корреляция между экономическими циклами стран БРИК. Рост мировых цен на энергоносители выгоден странам-производителям нефти, таким как Россия, Бразилия, Иран и ОАЭ, одновременно оказывая давление на страны-импортеры энергоносителей, такие как Китай и Индия. Такая динамика делает БРИК гораздо менее подходящими для валютного союза, чем страны ССЗ.
Конечно, постепенный глобальный отход от доллара уже идет. Этот процесс, хотя и медленный, набрал обороты в последние годы, отчасти из-за все более частого использования Америкой финансовых санкций. Но если администрация Трампа ответит странам БРИК 100%-ными тарифами, этот шаг может иметь обратный эффект, побуждая центральные банки обратиться к юаню, менее крупным валютам или даже золоту для своих международных резервов.
Неуклюжие попытки Трампа навязать международное использование доллара противоречат его другим заявленным целям, таким как улучшение торгового баланса США путем девальвации доллара по отношению к юаню и валютам других стран, имеющих двусторонний профицит с США. Понижение доллара согласуется с другими инфляционными обещаниями Трампа, такими как его угрозы ослабить независимость Федеральной резервной системы и его предлагаемые массовые депортации. Но международная резервная валюта, подверженная инфляции и обесцениванию, вряд ли привлекательна. Угрозы Трампа тарифами не разрешат это противоречие.
